Он завыл,
Рванулся из последних сил,
И мы, сплетясь, как пара змей,
Обнявшись крепче двух друзей,
Упали разом, и во мгле
Бой продолжался на земле.
И опять прошел день, и другой, и третий.
Бой продолжался, а мы все стояли неразвернутыми. Что же это, наконец, забыли о нас, что ли? Но нет. На станции Угольной, на разъездах, — везде стояли полевые госпитали и тоже не развертывались. Врачи зевали, изнывали от скуки, играли в винт…
Начальник этапа хотел для дальнейшей перевозки тела дать лафет, но ввиду того, что
бой продолжался, и каждое орудие могло пригодиться, гроб поставили на артиллерийскую фуру и повезли в Ляоян.
Неточные совпадения
Бой изюбров
продолжался 10 минут.
Крик, или
бой, некоторых перепелов
продолжается до половины августа.
…Когда солнце взошло,
бой еще
продолжался, но поле было усеяно убитыми татарами.
Этот неравный
бой не мог
продолжаться долго.
Он сам не показывался из своей ставки; и хотя сражение на Девичьем поле
продолжалось уже более двух часов и ежеминутно становилось жарче, но во всем войске князя Трубецкого не приметно было никаких приготовлений к
бою; все оставалось по-прежнему: одни отдыхали, другие веселились, и только несколько сот казаков, взобравшись из одного любопытства на кровли домов, смотрели, как на потешное зрелище, на кровопролитный и отчаянный
бой, от последствий которого зависела участь не только Москвы, но, может быть, и всего царства Русского.
— Более четверти часа
продолжался этот неравный
бой; я начал уставать, сабля едва держалась в ослабевшей руке моей.
И дикий крик, и стон глухой
Промчались в глубине долины —
Недолго
продолжался бой...
— И долго
продолжается каждый день
бой?..
Начался смертельный
бой. Поляки защищались, как львы. Битва
продолжалась в течение двенадцати часов. Кровь лилась рекой, стоны, вопли, мольбы, проклятия и боевые крики стояли гулом, сопровождаемые барабанным
боем, ружейной трескотней и пушечными выстрелами. На общую беду своих, многие, спрятавшиеся в домах, стали оттуда стрелять, бросать каменьями и всем тяжелым, что попадалось под руку. Это еще более усилило ярость солдат.
Весь день 1 июня
продолжался упорный
бой, прекратившийся лишь при наступлении ночи и возобновившийся 2 июня.
Бенигсен открыл совет вопросом: «оставить ли без
боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это
продолжалось недолго.